Любезнейший П(авел) В(асильевич), <..> имею Вам сообщить новость печальную и странную: дочь Герцена и Огаревой — Лиза, дней десять тому назад во Флоренции отравилась хлороформом — после ссоры с матерью и чтобы досадить ей. Это был умный, злой и исковерканный ребенок (17 лет всего!) — да и как ей было быть иной, происходя от такой матери! Она оставила записку, написанную в шутливом тоне — нехорошую записку.
Мать чуть с ума не сошла — и уже пробовала покончить с собою... ее увезли в Ниццу — и она теперь там; тело Лизы также похоронили в Ницце, рядом с отцом. Удивительное дело, как наша молодежь легко расстается с жизнью; не выдержал экзамена — или с кем-нибудь поссорился — или просто скучно стало — ну и пулю в лоб или яду стакан!
Я больше всего боялся за Наталью (Тата): она словно предчувствовала беду и хотела ехать в Италию, чтобы, как уж она так часто это делала, стать между враждующими сторонами в виде "tampon"; отчасти я ее отговорил — и эта добрая душа могла и себя упрекать, и меня. Однако она перенесла удар легче, чем можно было думать
Во всяком случае, я не полагаю, чтобы Огарева долго пережила свою дочь. Какая, однако, трагическая судьба всего этого семейства!
Ту же новость Тургенев передает Победоносцеву, а тот сообщает ее в письме Достоевскому:
Почтеннейший Федор Михайлович.
Между тем, хочу сообщить к Вашему сведению любопытные и ужасные черты судьбы наших несчастных эмигрантов, Герцена и Ко. Посмотрите -- кто из них не умалишенный, и доктор Крупов как плачевно оправдывает свою теорию!
Вы слышали, конечно, достаточно о жене Огарева, что это ведьма, а не женщина. Герцен всю жизнь терпеть ее не мог, не мог видеть ее без отвращения и говорил об ней не иначе как: c'est une vipère. Между тем, со своею второю женой он жил, как кошка с собакой, и не знаю как случилось, посреди этого домашнего ада, сошелся с ненавистною ему женой Огарева. Она -- неизвестно как -- стала его любовницей, не переставая возбуждать в нем нравственное отвращение. Последним ударом ему было сумасшествие обожаемой им дочери от первого брака Натальи.
Наконец, вторая жена его умерла. M-me Огарева тотчас переехала к нему и водворилась с ним. Тут начался у них пущий ад, и мученье усложнилось еще тем, что с ним была дочь, прижитая от Огаревой, такая же ехидная, как и мать, -- дочь и мать ненавидели друг друга и грызлись с утра до вечера. Конечно, дочь с детства воспитывалась в полном материализме и безверии.
Эта-то дочь отравилась недавно, как Вы читали, я думаю, в газетных смутных известиях. Любопытны обстоятельства. Она намочила вату хлороформом, обвязала себе этим лицо и легла на кровать. Так она умерла. Перед смертью написала она следующую записку, которую рассказывал здесь дословно И.С. Тургенев. Вот (почти-что так, сколько я помню) в чем она заключается.
Je m'en vais entreprendre un long voyage. Si cela ne réussit pas, qu'on se rassemble pour fêter ma ressurection avec du Cliquot. Si cela réussit, je prie qu'on ne me laisse enterrer que tout a fait morte puisque'il est très désagréable de se reveiller dans un cercueil sous terre. Ce n'est pas chique!
Достоевский в "Дневнике писателя" дал следующий перевод французской записки:
Предпринимаю длинное путешествие. Если самоубийство не удастся, то пусть соберутся все отпраздновать мое воскресение из мертвых с бокалами Клико. А если удастся, то я прошу только, чтоб схоронили меня, вполне убедясь, что я мертвая, потому что совсем неприятно проснуться в гробу под землею. Очень даже не шикарно выйдет!
В 1930 гг Гершензон опубликовал записку самоубийцы в русском переводе - она несколько отличается от текста, приведенного Победоносцевым:
Как видите, дорогие друзья, я попыталась совершить переезд раньше, чем следовало бы. Может быть, мне не удастся совершить его - тогда тем лучше, мы будем пить шампанское по случаю моего воскресения, я не буду жалеть об этом, - напротив. Я пишу эти строки, чтобы просить прощения за неприятности и хлопоты, которые я причиняю вам; кроме того, я хочу просить вас: постарайтесь, чтобы те же лица, которые провожали нас на вокзал при нашем отъезде в Париж, присутствовали на моем погребении, если оно состоится, или на банкете по случаю моего воскресения (исключая Шиффов).
2-е. Если меня будут хоронить, пусть сначала хорошенько удостоверятся, что я мертва, потому что если я проснусь в гробу, это будет очень неприятно.
Фраза "Ce n'est pas chique", столь впечатлившая Победоносцева и Достоевского, там отсутствует. Отметим и другие несообразности в письме Победоносцева. Кто такая "вторая жена" Герцена, с которой он жил, как кошка с собакой? Кроме того, ни Победоносцев, ни Достоевский, ни Тургенев не знали о мотивах самоубийства: помимо конфликта с матерью, там еще была жестокая безответная влюбленность 17-летней девочки в 44-летнего женатого ученого Шарля Летурно.
После письма Победоносцева Достоевский публикует статью "Два самоубийства" в
Самоубийца — молодая девушка лет двадцати трех или четырех не больше [Достоевский ошибся, речь идет о другой дочери, 17-летней, и позже он исправил ошибку], дочь одного слишком известного русского эмигранта и родившаяся за границей, русская по крови, но почти уже совсем не русская по воспитанию. В газетах, кажется, смутно упоминалось о ней в свое время, но очень любопытны подробности: "Она намочила вату хлороформом, обвязала себе этим лицо и легла на кровать... Так и умерла"
Тургенев, Победоносцев и Достоевский по-разному реагируют на самоубийство и по-разному его объясняют. Тургенев - ужасается и объясняет неправильностью семьи, в которой девушка выросла, и личными качествами ее матери-истерички (кстати, мать, несмотря на многочисленные угрозы покончить с собой, прожила еще длинную жизнь и умерла в 1913 г.). Победоносцев, по-моему, злорадствует и объясняет самоубийство, видимо, отрывом революционных эмигрантов от русских корней. А Достоевский отнюдь не злорадствует. Он придумывает свое объяснение: девушка не просто атеистка, а выросла в атеистической вере от рождения, причина самоубийства - ее тоска от "прямолинейности жизни".
Обратим внимание, что все трое считают необходимым упомянуть способ самоубийства - вату с хлороформом. Такой способ тогда уже существовал, но был редкостью. Французский "Трактат по судебной медицине" приводит статистику самоубийств во Франции за 1827-1860 гг. Из 38,000 самоубийств (1,160 в год) на отравления приходится только 756 (23 в год) (1.9%), но и из них большинство приходится на мышьяк или кислоту, а самоубийства с хлороформом буквально единичны. В той же книге говорится, что самоубийства с помощью хлороформа ограничены в основном людьми, имеющими доступ к хлороформу: врачами, фармацевтами, дантистами. Самоубийство молодой девушки с помощью хлороформа - исключительная редкость.
Все дальнейшее - исключительно плод моей фантазии, я сколько ни искал, не нашел этому ни малейшего подтверждения.
В 1875 г. 25-летний Мопассан еще не опубликовал ни одной строчки и никому не известен. Первая его публикация - "Пышка" - вышла в апреле 1880 г. Но в 1876 г. Флобер знакомит еще никому не известного молодого человека с Тургеневым.
В мае 1880 г., через месяц (или меньше, не знаю) после дебюта Мопассана, умирает Флобер. Мопассан близко сходится с Тургеневым, называет его своим учителем. Несколько рассказов Мопассана основаны на историях, рассказанных ему Тургеневым. Молодой Мопассан записал историю про бродячую юродивую со слов Тургенева еще при жизни Флобера, а потом, через много лет, сочинил рассказ "Ужас", в котором перенес действие с Бежина луга на франко-прусскую войну и изменил все, но использовал рассказ Тургенева (Юродивая Акулина-дурочка упоминается в "Бежином луге").
Так вот, в 1882 г. Мопассан пишет короткий, схематичный и не очень удачный рассказ "Ивелина Саморис" про молодую девушку, которая подслушивает разговор гостей, из которого узнает, что ее мать - дорогая куртизанка (а предполагаемый отец, между прочим, русский, граф Рувалов). Она убеждается в верности рассказа, идет к матери и ставит ей ультиматум: или через месяц они уезжают в деревню и ведут жизнь честных женщин, или она кончает с собой. Мать пропускает ультуматум мимо ушей, и ровно через месяц Ивелина кончает с собой с помощью хлороформа.
Тогда Ивелина притворилась, что у нее болят зубы, и приказала купить у соседнего аптекаря несколько капель хлороформа. На следующий день она повторила то же самое; да и сама, должно быть, выходя из дому, покупала незначительные дозы этого наркотического средства и собрала целый пузырек.
Однажды утром ее нашли в постели уже похолодевшей. Лицо было покрыто ватой, пропитанной хлороформом.
Я сомневаюсь, кстати, что такое было возможно: по крайней мере, в Пруссии уже с 1860 г. хлороформ выдавали только по рецепту. Но может быть, во Франции было по-другому. Елизавета Герцен забрала пузырек с хлороформом у матери и сказала, что выкинула.
— А что сталось с матерью?
— О, она долго плакала. Всего неделя, как она снова начала принимать близких друзей.
Через 2 года Мопассан возвращается к этому сюжету в одном из лучших своих романов - "Иветте", где героиня тоже пытается покончить с собой с помощью хлороформа
Она сразу же отвергла кинжал и пистолет, которые требуют опытной и твердой руки, а иначе могут только ранить, искалечить или изуродовать; отвергла вульгарную веревку, способ самоубийства для бедняков, смешной и некрасивый, а также и воду, потому что умела плавать. Оставался только яд, но какой? Почти все они причиняют страдания и вызывают рвоту. А ей не хотелось страдать, не хотелось, чтобы ее рвало. Тут она подумала о хлороформе, потому что прочла в хронике происшествий, как одна молодая женщина покончила с собой таким способом.
И тотчас же ей стало как-то радостно от принятого решения, она втайне возгордилась и залюбовалась собой. Теперь все увидят, какова она, узнают ей цену.
Она вернулась в Буживаль и отправилась в аптеку, где спросила немного хлороформа от зубной боли. Аптекарь знал ее и отпустил ей маленький пузырек наркотика.
Тогда она прошла пешком в Круасси и там получила вторую склянку яда. Третью она добыла в Шату, четвертую в Рюэйе и к завтраку возвратилась с опозданием. После такой долгой ходьбы она сильно проголодалась и ела с наслаждением человека, нагулявшего себе аппетит.
<..>
Весь день она ходила из аптеки в аптеку и покупала по нескольку капель хлороформа. Когда она вернулась вечером, все карманы ее были полны пузырьков.
На другой день она повторила эту процедуру и, случайно заглянув в аптекарский магазин, сразу получила четверть литра.
Так вот, моя гипотеза (повторяю, ничем не подтвержденная) состоит в том, что Мопассан узнал о молодой девушке, покончившей с собой с помощью хлороформа, от Тургенева. Причиной самоубийства (по мнению Тургенева), как и в случае Иветты, было устройство семьи и особенности происхождения, непреодолимо выталкивающие ее из правильной жизни.