Саулкрасты – Солнечный Берег – городок в 50 км к северу от Риги. Это идеальная дача: до леса с черникой – 50 м, до моря – 200 м. К тому же auntpolly проводила там в детстве каждое лето. Да и мы там уже были с детьми 5 лет назад. За отчетный период дети выросли на пять лет (некоторые – от -3 до 2), Яшка с нами не ездил (он предпочел один съездить в Россию), зато Ривочка отпраздновала там свой двухлетний юбилей (если вылететь до 2х-летнего возраста, билет в оба конца – 10%).
В этот раз мы взяли машину на весь срок и много катались. Купались в море, озерах или реках каждый день, кроме Шабата. Воздух – 25°, вода - 20°. Питались вкуснейшей молодой картошкой с вкуснейшей сметаной, грибами, копченой рыбой и черникой.
Оказывается, в 17 км от Саулкрастов жил великий человек, завоевавший более или менее международную славу – барон Мюнхгаузен. На его мызе открыт музей, где выставлено чучело оленя с вишневым деревом во лбу, а также восковая фигура самого барона держащего на веревке вереницу уток. Рядом с музеем – прекрасный заповедный широколиственный лес, тянущийся на 5 км до самого моря. В лесу – болото, из которого Мюнхгаузен вытянул себя за косичку. Через самую чащу леса ведет до моря деревянная дорожка, как в известном рассказе Брэдбери про бабочку.
Чучело оленя с вишневым деревом на голове
В Саулкрастах – полно приезжих из России. Русских книг в библиотеке прибавилось. По-русски говорят все, в гораздо большей степени, чем 5 лет назад. И вообще в Латвии все говорят по-русски. Когда я поделился своим наблюдением с хозяйкой, АЯ, она сказала: «Мы, латыши, вообще очень гостеприимные и миролюбивые люди. В отличие, например, от литовцев, мы никогда и ни с кем не воевали». Хотя АЯ, действительно, гостеприимный и миролюбивый человек, я не стал бы делать таких широких обобщений.
Латыши бывают двух разновидностей – пьяные и трезвые. Пьяные матерятся не хуже национальных меньшинств, но совершенно не агрессивны и вполне милы. А среди трезвых встречаются угрюмые рожи из категории «посмотрит - молоко скиснет». К тому же они очень ревностно относящиеся к своей privacy. К последней они относят и территорию за забором.
Мы с Полиной заплутались в лесу и вышли к хутору. Залаяли собаки, вышел хозяин. Я не собирался к нему подходить, но, раз уж он вышел, неудобно не подойти и не поприветствовать. Не успел я подойти, как он закричал что-то по-латышски. Я извинился, что не понимаю. Он перешел на русский: « Еще будете здесь шляться, я собак спущу. А то ходят тут, рыбу из прудика ловят, окурки бросают!» Такого мне еще слышать не приходилось. Я поблагодарил его за истинно латышское гостеприимство и миролюбие.
Для сравнения: когда в Таллинне я пытался разменять сто крон, чтобы опустить крону в дверь туалета, пожилая парикмахерша полезла в кошелек и дала мне крону (примерно 30 агорот). В ответ на слова благодарности она сказала со своим чудным эстонским акцентом: «А что дееллат?»
Эстония вообще выглядит значительно более процветающей: в Таллинне полно туристов, почти как в Праге (с поправкой на небольшой размер старого города), город вылизан, шоссе лучше, чем в Латвии, бензин на 9 % дешевле (за счет налоговой политики). Эстонцы освободили от налогов траты на образование (в том числе и репетиторов), в том числе и по эстонскому языку, и в результате сейчас в Эстонии не-граждан осталось 7% (и еще столько же с русским гражданством), а в Латвии - >30%.
Не-граждане имеют латвийские паспорта и могут свободно ездить по ЕС. Россия предоставила им также безвизовый въезд (а граждане должны получать визу). Латыши считают, что этим Россия подливает масла в огонь.
В Эстонии не-граждане участвуют в муниципальных выборах. А латыши чинят всякие козни. В 2005 году у них был скандальный случай: некая тетка, директор русской школы, сдавшая экзамен по латышскому языку и подучившая гражданство аж в 1992 году, собралась куда-то баллотироваться. Неожиданно к ней нагрянула комиссия по проверке ее латышского языка, обнаружила недостаточные знания и запретила баллотироваться.
Памятник латышским стрелкам в Риге стоит на месте. Но в бывшем здании музея латышских стрелков теперь музей оккупации. В музее примерно шесть залов, из них один посвящен оккупации нацистской, а 5 – советской. Один из залов представляет собой интерьер лагерного барака с парашей. Порадовала английская табличка, объясняющая, что такое параша.
Параша
ПарашаНесколько залов посвящены лесным братьям. Один из экспонатов – справка, что в таком-то районе лесные братья убили оперуполномоченного Калниньша. Тема оперуполномоченного Калниньша в музее никак не раскрыта.
В зале, посвященном немецкой оккупации, одна стена посвящена тому, как латышам никогда не был свойственен антисемитизм, и как некоторые спасали евреев. Всего в Латвии, по их словам, было спасено 400 евреев (из них 56 спас Жанис Липке, о котором хорошо писал andrutchak). Общее же количество погибших латышских евреев (80000) как-то не бросается в глаза.
На другой стене – большая фотография латышских девушек в национальных костюмах, радостно встречающих немецких солдат. Там же висит вышедший тогда журнал «Жуткий год», посвященный ужасам советской оккупации и роли в этом ужасе евреев. Надписи поясняют, что немцы направили справедливый гнев латышского народа в антисемитское русло. Экспозиция представлена настолько подробно, что любой человек, читающий на латышском языке, должен понять, что обвинения по отношению к евреям не вовсе лишены оснований.
Тема Ваффен-СС вообще, по-моему, никак не раскрыта. Мы с Полиной написали в журнале необходимую злобность.
В Эстонии я в аналогичном музее не был, так что сравнивать не могу. Но, судя по сайту музея, он отнюдь не скрывает участия эстонцев в нацистских преступлениях. Доброхоты в разных городах Эстонии несколько раз пытались поставить памятники эстонским Ваффен-СС, но правительство каждый раз вмешивалось и запрещало.
На здании правительства Эстонии висит мемориальная доска, посвященная <я не понял, кому>, погибшим в годы коммунистического террора – около 40 имен. Между «коммунистическим террором» и «советской оккупацией» - заметная разница.
Гуляя по Таллинну, мы вдруг наткнулись в самом центре на памятник с головой Ленина в кепочке. Не сразу заметили, что на кепочке почему-то кокарда. Это оказался их национальный герой – контр-адмирал Johan Pitka. Многие эстонцы во время войны бежали в Финляндию воевали в финской армии. В сентябре 1944 года, когда немцев уже не было, а Красная армия еще не пришла, они вернулись в Эстонию и пытались организовать независимое от немцев сопротивление Красной Армии. Одновременно было провозглашено эстонское правительство. Питка и был руководителем этого сопротивления и пропал без вести.
Помимо длинной поездки в Таллинн, мы ездили еще в Латгалию – самый восток Латвии. Там очень красиво, сплошные озера.
К своему стыду, я не знал заранее историю этого края, посмотрел уже когда вернулись. Юго-восток Латвии до революции относился не к Лифляндской, а к Витебской губернии, и тамошние города – Резекне (Режица), Краслава, - это местечки, где до войны было >50% еврейского населения. Латышей там около 50% (к Латвии эти места отошли в результате того, что большевики проиграли польскую войну). Значительная часть русского населения – староверы, бежавшие туда от петровских преследований.
К своему стыду, я не знал заранее историю этого края, посмотрел уже когда вернулись. Юго-восток Латвии до революции относился не к Лифляндской, а к Витебской губернии, и тамошние города – Резекне (Режица), Краслава, - это местечки, где до войны было >50% еврейского населения. Латышей там около 50% (к Латвии эти места отошли в результате того, что большевики проиграли польскую войну). Значительная часть русского населения – староверы, бежавшие туда от петровских преследований.