И нет ли голода, войны
Или подобной новизны?
Новизна – это совсем не то же, что новость, тем более что чума и пожары перечислены в предыдущей строке. Новизна – это нововведения со стороны властей, подобные голоду или войне. Образ, казалось бы, для России совершенно естественный.
Константин <Павлович> сидел в Варшаве, посвистывал и сочинил непристойную песню, где приравнивал свой брак с немецкой принцессой пожару и наводнению.
К сожалению, я не нигде не нашел Константиновой песни.
Но, если говорить о конкретной ситуации в Одессе начала 1820 годов, таких нововведений, вроде бы, не найти. Одессу сделали порто-франко с 1817 года, и с тех пор она росла как на дрожжах, не зная никаких вредных вмешательств со стороны властей.
Единственное нововведение, постигшее Одессу в 1823 году – это назначение на место Ланжерона графа Воронцова. Назначение состоялось за несколько месяцев до описанной в романе встречи Онегина и Пушкина в Одессе.
Ф.В.Ростопчин, в связи с назначением М.С.Воронцова, писал 1 июля 1823 г.:
«Я поздравляю все население, которое будет ему подвластно, но у него будет много работы: одно только искоренение воровства можно сравнить с подвигами Геркулеса»
Назначение нового генерал-губернатора Новороссийского края, собирающегося искоренить воровство – вполне тянет на новизну, подобную голоду и войне.
Нет ли здесь у Пушкина тщательно спрятанного личного выпада против Воронцова?