Мы летели в Стокгольм через Ригу, и по пути туда у нас было несколько часов, чтобы прошвырнуться по Риге и пообедать в кошерном кафе "Лехаим".
В Риге я был 8 лет назад и 3 года назад. С каждым из этих визитов я вижу, что по-русски говорят всё больше, и это вызывает всё меньше эмоций: совершенно естественно с иностранцами говорить на доступном международном языке.
Вежливые рижские полицейские носят тэг с фамилией. Еще в прошлый приезд я заметил, что у многих русские фамилии - Смирновс, Кузнецовс. В этот раз, на мой беглый взгляд, их количество увеличилось: по-моему, все встреченные мной полицейские и пограничники были русскими. Если про полицейских еще можно сказать, что, возможно, это не самая элитная профессия, то пилот тель-авивского самолета - уж точно элитная. Таким образом, по крайней мере, на основе беглого анекдотического наблюдения, русские нормально интегрируются в латвийскую жизнь. В тель-авивском рейсе пилот делал объявления не только на положенных английском (лучше бы он этого не делал) и латышском, но и по-русски.
В 2014 Латвия планирует перейти на евро. Эстония уже перешла. Рижский таксист говорит, что вроде никаких катаклизмов при этом не произошло.
В процессе шляния мы зашли в Пороховую башню - там теперь военный музей. Между прочим, за отчетный период музей стал бесплатным. В Пороховой башне у нас было две надобности. Во-первых, ностальгическая: в 50-е годы в там было Нахимовское училище, где учился Полинин папа.
А во-вторых, мы что-то читали про то, что там, дескать, была экспозиция, посвященная Цукурсу, и были возмущения общественности, после которых ее убрали. Вот мы и хотели посмотреть, как там всё устроено.
Латвийские сложности с национальными героями как нельзя лучше иллюстрируются примером Цукурса. В 30-е годы это их знаменитый летчик, латышский Чкалов, совершивший беспосадочный перелет в бывшую курляндскую колонию - Гамбию. Если бы он разбился году в 1940 - таким бы ему и войти в историю. Но он не разбился, а после прихода немцев добровольно пошел в команду Арайса, занимавшуюся уничтожением евреев. И там отличался выдающейся жестокостью. После войны он бежал Бразилию. В 1960-е годы Советы требовали от Бразилии его выдачи, но не добились. Он на всякий случай перебрался в Уругвай, где Мосад пытался его похитить, а когда это оказалось затруднительным - убил.
Короче, никакого Цукурса мы в музее не нашли, и вообще вся экспозиция - вполне интересная - была выдержана в строгом академическом тоне, так что на мой взыскательный взгляд ничто меня не покоробило.
Резюме: на беглый взгляд, Латвия выглядит намного здоровее, чем даже 3 года назад. Дай Бог им всяческих успехов!