Когда Художественный театр был в Америке, один совсем молоденький актер остался сниматься в Голливуде. Остался на три месяца, а сидит уже больше десяти лет. Он относится к числу тех, которые преуспевают. Дела его идут в гору.
В чем же это выражается? Он получает пятьсот долларов в неделю. Заключил со своей фирмой семилетний контракт. Не подумайте, что это большое счастье - семилетний контракт. Суть такого контракта заключается в том, что актер, подписавший его, действительно обязан семь лет служить только в студии, с которой он связался. Сама же студия имеет право каждые полгода пересмотреть этот контракт и отказаться от услуг актера. Так что семилетний он для служащего, а для хозяина он только полугодовой.
Работать надо много. Рано утром он выезжает на съемку, домой возвращается поздно вечером. Отснялся в одной картине, получил неделю отдыха - и начинает сниматься в другой. Остановки нет. Только успевай менять грим. Так как он иностранец и говорит по-английски не совсем чисто, то играет тоже иностранцев - мексиканцев, испанцев, итальянцев. Только и знай, что меняй бачки с испанских на итальянские. Так как лицо у него сердитое, а глаза черные, то играет он преимущественно негодяев, бандитов и первозданных хамов.
- Это ж факт! - кричал он нам. - От одной картины до другой такой маленький перерыв, что я почти не успеваю ознакомиться с ролью. Честное слово.
Показав нам свой домик (хороший американский домик с электрическими приборами, газовым отоплением в полу и серебряной елкой), автомобиль (хороший американский туринг-кар, с зажигалками и радио) и жену (хорошая русская жена с серыми глазами), - актер приступил к тому, что его, как видно, больше всего волновало.
- Ну, а как в Союзе?
Получив самый обстоятельный ответ насчет того, как в Союзе, он с еще большим интересом спросил:
- Ну, а как в Москве?
Получив не менее обстоятельный ответ насчет и этого, актер закричал:
- Ну, а в Художественном как? Как в нашем театре?
Мы рассказали и это.
- Мишка Яншин - заслуженный артист республики? - радостно охал он. - Так Мишка же мальчик! Мы же вместе с ним играли роли без слов. А Хмелев? Неужели играет царя Федора? Чудесно прямо! Хмелев же вместе со мной... Мы же просто дети были в двадцать втором году. Это ж факт, что были дети! Ну, а про Ильинского я все знаю! Знаменитый артист стал, а мы с ним вместе в студии учились. Это ж факт, что учились! С Игорем!
Он никак не мог привыкнуть к мысли, что Яншины и Хмелевы уже выросли, превратились в больших актеров. Не мог привыкнуть, потому что мерил по Голливуду. С ним ведь за эти тринадцать лет ничего, собственно, не произошло. Ну, стал больше денег получать, собственный автомобиль завел, но известным актером не стал. Только недавно - буквально месяц назад - начали хоть фамилию ставить в списке действующих лиц. А раньше и этого не было. Так просто - безымянный кинематографический гений с мексиканскими бачками и сверкающими глазами. А ведь очень талантливый актер.
Поздно ночью, провожая нас по затихшим голливудским улицам, он вдруг разъярился и стал все проклинать.
- Голливуд - это деревня! - кричал он страстным голосом. - Это ж факт! Дикая деревня! Тут же дышать нечем!
И долго еще на всю Калифорнию слышался густой русский голос: Деревня! Уверяю вас, деревня! Это ж факт!
Речь идет об Акиме Тамирове. Ильф и Петров писали в 1936 г., а в 1939 Тамиров получил первого номинирован на Оскара. А в 1943 - еще раз, за роль Пабло в "По ком звонит колокол".
Он упоминается еще в одной классической книге - в рассказе Сэллинджера "Uncle Wiggly in Connecticut"::
" …Oh, listen! You know who I saw last week? On the main floor of Lord & Taylor's"?
"Mm-hm," said Eloise, adjusting a pillow under her head. "Akim Tamiroff."
"Who?" said Mary Jane. "Who's he?"
"Akim Tamiroff. He's in the movies. He always says, `You make beeg joke--hah?' I love him."