idelsong

Интересная книжка Лукин А. В. Медведь наблюдает за драконом. Образ Китая в России в XVII–XX веках. (2007).

Целая глава посвящена давно интересующей меня теме: повальной вере советской интеллигенции начала 70-х годов в реальную китайскую опасность. Помимо Амальрика, как известно, уверенного, что именно конфликт с Китаем будет главной причиной распада СССР, рассказывается еще и о Солженицыне:

На ближайшие полвека у нас единственная истинная военная необходимость — обороняться от Китая, а лучше с ним вовсе не воевать… Больше никто на Земле нам не угрожает, никто на нас не нападет.

Процитирую большой кусок из книжки:

Независимо от того, как воспринималась угроза войны с Китаем — злободневной и очень серьезной либо сравнительно отдаленной и маловероятной, китайский режим описывался диссидентами как диктатура, аналогичная советской или даже еще более жесткая. В диссидентской литературе широко распространилось сравнение «культурной революции» со сталинизмом и германским нацизмом, являвшимся в советской политической культуре символом наиболее страшного и разрушительного милитаризма. А. Д. Сахаров, например, писал в 1968 г., что «идиотизм культа личности принял в Китае чудовищные, гротескно-трагикомические формы, с доведением до абсурда многих черт сталинизма и гитлеризма», а автор-диссидент Э. В. Самойлов посвятил обширный труд разбору нацизма, маоизма и советского марксизма, относя все три идеологии к «фашизму».

Темы войны с Китаем, описания фанатизма хунвэйбинов и пограничных стычек широко распространились и в советском искусстве. Китайская угроза то изображалась в комическом ключе — как тысячи китайских хунвэйбинов готовы вторгнуться в Россию, то становилась предметом серьезных дискуссий. В стихотворении «На красном снегу уссурийском», написанном в связи с событиями на острове Даманский, Е. А. Евтушенко изображал страшную картину происходящего в России, изнывающей под китайской пятой, которая грезится безжалостным хунвэйбинам:

И родина наша им снится,

где Пушкин с Шевченко — изъяты,

где в поле растет не пшеница,

а только цитаты, цитаты,

где челюсти зверски хрустят,

как морскою капустой, — искусством…

где луковки суздалей –

в суп осьминожий для вкуса…

В стихотворении Е. А. Евтушенко хунвэйбины-оккупанты доходят до такого зверства, что вырубают всю тайгу на рамы для портретов «отца человечества — Мао», кидают в седого профессора камнями и гнилыми креветками, заставляют М. М. Плисецкую месить цемент балетными тапочками, жгут на костре гармошку Василия Теркина, рвут струны гитары Б. Ш. Окуджавы, заставляют А. А. Вознесенского писать поэму «Маоза» вместо «Оза» и даже отправляют Л. Г. Зыкину в лагерь прямо со сцены.

Е. А. Евтушенко, как и Л. И. Бородин, прямо рассматривает планы китайских «обнаглевших лжекоммунистов» как второе татарское нашествие:

Владимир и Киев,

вы видите — в сумерках чадных

У новых батыев

качаются бомбы в колчанах.

Но если накатят -

ударит набат колоколен,

и витязей хватит

для новых полей Куликовых!

Этой теме отдали дань или упоминали ее в своих сочинениях многие авторы, в том числе далекие от официальной идеологии. Среди них такие барды, как В. С. Высоцкий («Возле города Пекина ходят-бродят хунвэйбины», и А. М. Городницкий, в «Марше хунвэйбинов» (1969) так представлявший их кредо:

Перед сотней всегда миллионы правы.

Надоела соха — карабины хватай!

Если мы не дойдем до далекой Москвы,

Значит, мы недостаточно любим Китай.

В фильме кинорежиссера А. А. Тарковского «Зеркало» герой во время смертельной (как он считает) болезни среди прочего вспоминает хроникальные кадры о конфликте на советско-китайской границе как одно из главных впечатлений своей жизни. О китайской угрозе говорилось даже в анекдотах. В одном из них, очень популярном в 1970-х гг., рассказывается, как в начале XXI в. диктор объявляет по радио: «На финско-китайской границе все спокойно». В другом анекдоте говорится: оптимисты учат английский язык, а пессимисты — китайский.

А в заключение добавлю еще интересное стихотворение, посвященное китайской угрозе. Стихотворение называется "Письмо волжского боцмана Николая Попикова председателю Мао Дзэдуну". Художественной ценности оно не представляет, но исторически интересно. Автора я не назову, желающие сами могут погуглить и найти: 

Пожалуй, закругляться вышел срок,

Да есть вопрос, где высказаться стоит.

Слыхал я, что советский наш Восток

Тебя и днем и ночью беспокоит.

Все видятся тебе в твоих бредовых снах

Хабаровск и Чита, равнины Казахстана,

Туда, туда тебя толкает прах

Кровавого бродяги — Чингиз-хана.

Что тут сказать? Уже не первый вор

Из Азии иль разных стран в Европе

На наши земли пялит алчный взор

И вон летит, схватив пинка по ж.. е.

Прости меня за грубые слова,

Которых дипломатия не знает.

Хоть ты теперь в Китае голова,

О заднице подумать не мешает.

На сем кончаю. Если что не так —

Не обессудь. Подумай на досуге,

О чем тебе писал из Рыбинска бурлак.

Привет детишкам и твоей супруге.