Интересный столетний юбилей - первый тур. Сто лет назад в 1-й Балканской войне сербы одержали головокружительную победу. Территория Сербии удвоилась. Среди новоприсоединенных земель были Косово, Албания и Македония. Сербы получили выход к морю.
Австрия была категорически против. 21 ноября 1912 г. Австрия объявила частичную мобилизацию, мобилизовала 6 из 15 армейских корпусов, должны были разместиться на сербской границе, а три - на русской. 22 ноября кайзер объявил Австрии о своей полной поддержке, еще раньше, 17 ноября - Пуанкаре заявил о полной поддержке России.
10 (23) ноября, под давлением Сухомлинова, царь собрал Совет Министров и объявил о мобилизации Киевского, частично Варшавского и Одесского округов.
Против мобилизации резко выступил председатель Совета Министров Коковцов. Это все подробно описано в его мемуарах. Он смог убедить царя, что мобилизация наверняка вызовет войну не только с Австрией, но и с Германией. Предложил решение: притормозить на полгода демобилизацию старослужащих и тем самым увеличить армию на 25%.
Государь ответил одним словом: «Конечно» и, обращаясь ко мне, самым ласковым тоном сказал:
«Вы можете быть совсем довольны таким решением, а Я больше Вашего», и затем, подавая руку Сухомлинову, сказал ему:
«И Вы должны быть очень благодарны Владимиру Николаевичу, так как можете спокойно ехать заграницу».
Эти последние слова озадачили всех нас. Мы пошли завтракать наверх. Сазонов остался на несколько минут у Государя, и когда мы пришли в приготовленное нам помещение, то Рухлов и я спросили Сухомлинова о каком его отъезде упомянул Государь? Каково же было наше удивление, когда Сухомлинов самым спокойным тоном ответил нам: «Моя жена заграницей, на Ривьере, и я еду на несколько дней навестить ее». На мое недоумение, каким же образом, предполагая мобилизацию, мог он решиться на отъезд, этот легкомысленнейший в мире господин, безо всякого смущения и совершенно убежденно, ответил: «Что за беда, мобилизацию производит не лично Военный Министр, и пока все распоряжения приводятся в исполнение, я всегда успел бы вернуться во время. Я не предполагал отсутствовать более 2-3 недель».
На эти слова подошел Сазонов. Не сдерживая больше своего возмущения против всего, только что происшедшего, не выбирая выражений и не стесняясь присутствием дворцовой прислуги, он обратился к Сухомлинову со словами:
— Неужели Вы не понимаете, куда Вы едва-едва не завели Россию, и Вам не стыдно, что Вы так играете судьбою Государя и Вашей родины. Ваша совесть неужели не подсказывает Вам, что не решись Государь позвать нас сегодня и не дай он нам возможности поправить то, что Вы чуть-чуть не наделали, Ваше легкомыслие было бы уже непоправимо, а Вы тем временем даже собирались уезжать заграницу?!
С тем же безразличием в тоне и тем же ребяческим лепетом Сухомлинов ответил только:
— А кто же, как не я, предложил Государю собрать вас сегодня у Себя? Если бы я не нашел этого нужным, мобилизация была бы уже начата, и в этом не было бы никакой беды; все равно войны нам не миновать, и нам выгоднее начать ее раньше, тем более, что это Ваше и Председателя Совета убеждение в нашей неготовности, а Государь и я, мы верим в Армию и знаем, что из войны произойдет только одно хорошее для нас».
Все это повторилось в точности в июле 1914 г. С той лишь разницей, что Коковцова уже не было. Причина, по которой его отправили в отставку, тоже вполне характерна: царь и Дума хотели бороться с пьянством. А Коковцов, зная, что монопольная продажа спиртного составляет 30% дохода казны, этому сопротивлялся.
