Еще одна моя прабабушка была решительной женщиной. Однажды в ее дом забежал еврей, за которым гнался жандарм, и попросил помочь. Она пропустила его через дом в сад и быстро замыла следы (она как раз мыла пол). Когда вошел жандарм и попытался сапожищами пройти по свежевымытому полу, схлопотал тряпкой по морде. К чести симферопольской жандармерии, последствий это не возымело.

В 30-е годы они жили в Ленинграде на набережной Робеспьера, около Литейного моста. Однажды прабабушка проехала на трамвае свою остановку. А следыющая была уже на другой стороне Невы. Недолго думая, она открыла дверь трамвая и выскочила на ходу посреди Литейного моста.

Когда деда посадили (он был полковник - военный ветеринар), она поехала в Москву поговорить с родственником - немалым НКВД-шным чином. Тот от нее бегал, переходил на другую сторону улицы. Из чего следует, что НКВД-шные чины ходили пешком.

Дед ничего не подписал, получил 15 лет, бабушка тут же уехала из Ленинграда в Ташкент, а в 1940 году его выпустили. НКВД-шного чина к этому моменту уже расстреляли.

После войны они поселились в Москве, в Никоновском переулке, в доме, где я родился. Рядом - уголок Дурова. В 50-е годы по утрам там выгуливали слона. Он подходил к балкону, на котором сидела прабабушка, протягивал хобот и получал булку.

Съедал, проходил дальше, где стояла водопроводная колонка, набирал полный хобот воды и обливал всех мальчишек.