Некоторые из них были просто переведены с той или иной степенью точности. Так, всем известная песня про частника, вытесняемого из профессии, по сюжету, техническим прогрессом, а в жизни злым фининспектором, переведена практически дословно. Только в некоторых вариантах станция метро называется не Сокольники, а Сокольников.
Ну, или песня про девку-красу чудо-косу тоже переведена практически дословно.
Красные казаки вообще очень популярны у молодых пальмахников, как, например вот эта песенка про "парашим козаким мигдудей Буд’ёный-ёный", очень зажигательная. Я даже не знаю ее оригинала.
Иногда бывает поинтереснее: песня как бы из русской жизни, но с оригинальными словами. Вот, например,
А в ивритском варианте колхоз становится подозрительно похож на кибуц, и парень, не дождавшись продинамившей его Татьяны (точнее, Катьяны!), решает ухаживать за Наташей - у нее и коса, и у папы конь, и сама она лучшая доярка в колхозе. Ну бээмет!
В другой песне в ивритском варианте парень, видимо, рассказывает, тоже Наташе, о своем героизме в Сталинграде.
Оригинал не очень известен. Он действительно вышел в "Боевом киносборнике" номер 9 в 1942 г., слова, между прочим, Ю. Олеши: "Не надейся, рыбак, на погоду". Тут перевод явно проигрывает оригиналу.
А бывает и наоборот, и еще как бывает! Иногда песня полностью отрывается от исходного советского содержания, только мелодия берется из оригинала.
Очень красивая песня про лодку, где все заснули, и она не может пристать к берегу - ничего общего не имеет с "Городом на Каме" из фильма "Детство Горького".
Ну, и напоследок еще "Дуня-ягодка моя" в исполнении Йорама Гаона.