На коленях у рава Хисды сидела его маленькая дочь. А перед ним стояли два его блестящих ученика: Рова и Рами бар Хама, видимо, тоже еще юные.
- Ну, и за кого из них ты бы хотела выйти? - спросил рав Хисда.
- За обоих, - сказала она.
- Тогда чур я второй, - сказал Рова.
На этом история в Гемаре заканчивается, но hагаот Бах добавляют еще два слова: "И так и было". Поскольку контекст - детское пророчество, то и так понятно, что, наверное, так и было.
А как, собственно, было?
Дочка подросла и вышла замуж за Рами бар Хаму. А потом, - то ли он умер, то ли они развелись, и она вышла за Рову и жила с ним долго и счастливо.
В Йевамот 34b рассказывается вот какая история. Обсуждается, что женщина, которая овдовела или развелась, и прожила так 10 лет, если после этого выйдет замуж - не может забеременеть. Впрочем, говорят там, это если она, так сказать, поставила на себе
- Ты своим примером подвергаешь сомнению слова мудрецов! <По Раши, она после смерти Рами бар Хамы прожила 10 лет, прежде чем вышла за Рову, а потом, замужем за Ровой, родила детей>.
- А я, - говорит она, - все эти годы мечтала о тебе!
И еще в Брахот 56a-b обсуждают разгадывание снов. Общий принцип такой: дело не в самом сне, а в разгадке. Дадут хорошую разгадку - сбудется, дадут плохую - тоже может сбыться. И вот, рассказывается, был некий предсказатель, который давал хорошие разгадки, только если ему заплатить. А если не заплатить - плохие. Рова и Абайе нарочно его испытывали: рассказывали одно и то же, Абайе платил, а Рова - нет. И он им разгадывал разное.
А однажды Рова к нему пришел и говорит:
- Мне приснилось, что ворота моего дома упали.
- Это значит, что твоя жена умрет.
И еще много разного. Однажды, например, Рова ему сказал, что видел во сне два больших пухлых каравая.
- Это значит, ты получишь два раза по голове, - сказал ему предсказатель.
И в тот же день это сбылось: на базаре подрались двое слепых, а он взялся их разнимать и схлопотал от обоих.
Тут Рова понял, что тот - не просто жулик, и что пресказания его действительны, только он такой корыстолюбивый, что безвозмездно не умеет предсказывать хорошее.
- Надо же, какой негодяй! - сказал Рова. - Мог бы промолчать, а вместо этого плохое предсказывает. Все ему прощаю, но дочери рава Хисды никогда не прощу! Хоть бы к нему власти придрались и не помиловали!
Узнал об этом предсказатель.
- Беда, - говорит. - Ведь если мудрец кого случайно проклянет, и то это сбывается. А он меня за дело отругал! Придется эмигрировать! Галут и нечаянного убийцу очищает, авось и меня очистит.
И действительно, переселился в страну ромеев <из Махозы - столичного округа вокруг Ктесифона>. Поселился у ромеев по соседству с хранителем царского платья.
Пришел к нему однажды сосед-хранитель платья.
- Мне, - говорит, - приснилось, что иголка в палец вонзилась.
- Дай мне денег - я тебе разгадаю сон.
Не дал он ему денег, и он промолчал. <Видите, чему-то жизнь его научила>.
Через некоторое время хранитель еще раз пришел.
- Мне приснилось, что черви мне два пальца сожрали.
И снова пожадничал он, и предсказатель снова промолчал. И на третий раз пришел хранитель.
- Мне приснилось, что черви мне всю руку сожрали.
- Беда! - закричал предсказатель, - черви все царские шелка пожрали!
Попал хранитель под суд.
- Вот этот человек, - говорит, - все знал, но ничего мне не сказал.
Судили того предсказателя и казнили лютой казнью.
Так что из этой истории мы видим, что Рова любил свою жену - дочь р. Хисды.
Но почему же он захотел быть вторым?! Этот вопрос задает Маhарша и объясняет: не может быть такого, чтобы Рова желал своему другу Рами бар Хама смерти. Конечно, он подразумевал, что Рами бар Хама разведется со своей женой, и тогда и детское пророчество сбудется, и все останутся живы. А Рами бар Хама не мог жениться вторым иначе, как после смерти Ровы: он очень отрицательно относился к женитьбе на разведенной при живом муже, как сказано (Псахим 112а): "Разведенный с разведенной - четверо в постели".